Полный текст статьи «Плакаты вместо пикетов» для «Новой Газеты»
В марте в Москве на автобусных остановках и рекламных щитах стали появляться политические плакаты с яркими образами: чайка, намекающая сразу и на прокурора и на чеховскую пьесу, посмертная маска Сталина, Путин в гротескном облике эстрадного певца с несбывшимися цитатами из его прежних обещаний. Реакция власти была немедленной – это несанкционированная самодеятельность, которую владельцы рекламных мест и милиция должны немедленно пресекать.
Первые политические «акции присвоения» начали делать по всей Европе и США молодые бунтари в 1960ых, называвшие себя «ситуационистами». «Присвоение» по их мнению было противоположностью «отчуждению», на котором держится капитализм, а над капитализмом они постоянно и креативно издевались, мечтая таким образом разбудить людей. Каждая акция присвоения была для них обещанием того, что однажды весь мир будет присвоен человечеством и всё станет общим, это была революция в миниатюре – менять содержание афиш, рекламных щитов или модных комиксов, добавляя в них новое подрывное содержание.
Эта традиция сохранилась до сих пор, антиглобалисты издавали собственный тираж газет «Ди Цайт» и «Нью Йорк Таймс», полностью скопировав их шрифт и дизайн, в этих альтернативных версиях газет сообщалось, что основные идеи антиглобалистов претворены в жизнь: неравенство сокращается, войны заканчиваются, биржевые спекуляции запрещены, жилье стало бесплатным, мир переходит к экологическому способу производства и т.п. Так в игровой форме в массовое сознание запускались полезные медиа-вирусы и воплощался лозунг «Другой мир возможен!».
А когда в Генуе от рук полиции погиб левый активист Карло Джулиани, все указатели названия площади, где это случилось, активисты самовольно заменили на вывески «Площадь Карло Джулиани» и городские власти решили не вмешиваться, чтобы не провоцировать массовый бунт. Впрочем, «переименование» радикалами улиц и площадей случалось часто и по другим поводам, тут главное повторить дизайн городской вывески, заменив содержание на своё.
Когда я жил в лондонском сквоте вместе с тамошними политизированными панками, у нас был ежедневный праздник присвоения. Панки играли в гольф, «игру богатых», на Трафальгарской площади или Оксфорд Стрит, пока их не разгоняла полиция, устраивали в магазине «Найк» коллективную молитву этой компании, а однажды провели «гламурную вечеринку» в крупнейшем тамошнем магазине «Харродс», нарядившись в брендовую одежду, взятую напрокат, перекрыли выходы из магазина, развернув плакаты «Тратьте время на покупки, а не на своих детей!», «Вы ещё не всё купили!», «Капитализм это круто!», «Моя жизнь это деньги!», «Мне по фигу третий мир!», «Покупки делают свободным!». На следующий день группа, наряженная цирковыми клоунами, заявлялась в военкомат с требованием немедленно отправить их в Ирак, ведь они умеют устраивать шоу, потом «революционные скульпторы» устанавливали на площадях вырезанные из поролона памятники мексиканским партизанам или местным бомжам и т.п.
«Присвоение» это когда люди не прибегают к системным, политическим возможностям, играют не по правилам, а с правилами. На западе левые радикалы делают это, потому что не верят в тамошнюю демократию, считают её спектаклем, устроенным элитами для наивных масс. У нас же люди, клеящие антипутинские плакаты, сомневаются в том, что эта система предоставляет им хоть какую-то возможность участия в политике. Интересно, что все претензии к этим плакатам власть формулирует именно на экономическом языке – не оплаченное рекламное место, нарушение границ чужой собственности, никак не комментируя политическое послание самих плакатов. Утверждается, что это самовольная реклама. Но реклама чего? Протеста?
Плакат с сырным Крымом можно понимать двояко. С одной стороны, Крым как геополитическая ловушка, съев которую, лидеры государства обрекли себя и всех на изоляцию и статус изгоев. Но с другой стороны, большинство комментаторов сразу вспомнили пословицу про «бесплатный сыр» в мышеловке, что выдает их крайне либеральную логику абсолютной товаризации мира, в котором однажды не должно остаться вообще ничего бесплатного.
В случае с «Чайкой» был присвоен бренд театра «Современник», использован чужой имидж. В Европе, правда, обычно используется бренд явного противника. Вряд ли театр «Современник» у кого-то из оппозиционеров ассоциируется с государственной пропагандой, видимо, он был выбран из-за самого слова.
Интереснее плакат со Сталиным и фразой «Умер тот, помрёт и этот», на который система среагировала как на явную опасность, милиционеры закрывали плакат своими телами, не позволяя его фотографировать и т.п. Но как только плакат сняли в городе появились новые плакаты с таким же текстом и изображением египетского бога Тота. То есть авторы второго плаката как бы тестируют власть на идиотизм, на каком уровне система перестанет различать опасное содержание, какая для этого должна быть картинка, насколько абсурдная?
В 1996ом на президентских выборах я сотрудничал с коммунистами и предложил им акцию присвоения. Тогда по всей стране противники Зюганова расклеили его зловещий портрет с надписью «Купи еды в последний раз!». Я предложил сделать стикеры и доклеивать на этот плакат фразу «Потому что после нашей победы вся еда станет бесплатной!». Но в зюгановском штабе меня не поддержали, заявив, что делать еду бесплатной не планируют и это обман избирателя.
В начале нулевых мы раздавали на летнем пивном фестивале листовки с символикой устроителей, подрывным текстом «Анархизм это каникулы на всю жизнь!» и адресом нашего анархистского сайта, что серьезно повысило посещаемость.
Примерно тогда же в Белоруссии сняли национальную средневековую сагу про княгиню Слуцкую и тамошние оппозиционеры её немедленно переозвучили издевательскими репликами из белорусской реальности эпохи Лукашенко и распространяли такой вариант фильма.
Алексей Цветков 