Недавно по ТV зритель мог наблюдать сцену: удерживая давно заявленный имидж официального подиумного авангардиста, модельер хлопнул кремовой конструкцией по лицу известного телеведущего. Телеведущий, не уронив либеральной харизмы, ни драться, ни впоследствии судиться, не стал. Но в целом в этой сладкой пощечине ощущалась какая-то натянутость обеих сторон и желание поступать и реагировать «не фиговее, чем за границей». Какой-либо иной смысл кондитерского сюрприза остался для зрителя неуловимым.
Между тем, за этой самой границей, залпы кремовой артиллерии (многие предпочитают в последнем слове находить корень «АРТ»), давно приобрели характер самобытной технологии освобождения. «Если современная пресса столь идиотизирована, что в её хронику попадает прежде всего крем на всем известном лице, значит, мы должны использовать медиа-идиотизм, вывернув его наизнанку, сделав тортометательство постоянной тактической составляющей нашей негативной стратегии» – пишет крестный отец всех кондитерских партизан Ноэль Годен в своей «библии точного броска», книге «Торт как наказание». Но о Годене позже.
Первыми начали систематически и публично кидаться кремом склонные к заразительной брутальности и подкупающему идиотизму американские кинорежиссеры братья Маркс (никакого кровного родства с известным немецким философом). Делали они это, правда, не в фешенебельных отелях на тусовках всяческой элиты, как поступают нынешние радикалы, а в своих собственных фильмовых студиях черно-белых годов, ограничиваясь кинопространством и киновременем. Жест этот, однако, настолько всем понравился, что торт в физиономию очень скоро стал заурядным голливудским штампом, обязательным местом комедии эпохи великой депрессии и большой мафии. Тогдашний «кремовый ураган» великолепно спародирован Аланом Паркером в его «детском» фильме «Баски Мелоун», где десятилетние мафиози на протяжении двух часов палят друг в друга из кремовых ружей разной степени убойности, а в финале все погибшие воскресают и поют всепримиряющую песенку, покрытые толстым съедобным слоем. Кстати сказать, Паркер снимал это уже в эпоху, когда «киношный штамп» подобрали и воплотили в жизнь активисты прямого действия, дело Годена жило и побеждало.
Срок полномочий Мишеля Камдессю в должности директора МВФ уже заканчивался, в Бангкоке на конференции по вопросам торговли и развития, неизвестный метатель поздравил его по физиономии увесистой порцией фруктового суфле. Кремовый боевик был задержан, выдворен из Дворца Собраний и уже на воздухе объяснил журналистам свои мотивы: от этого самого Фонда, мол, промышленные системы целых стран рушатся, детишки голодают, и вообще, он лично против «еврократии» т.е. неэквивалентного экономического обмена между «развитым» и «неразвитым» мирами. Понять его по-человечески можно, действительно, в каждом долларе, зарабатываемом сегодня любым американцем, 52 цента украдены у стран третьего мира благодаря этому самому неэквивалентному обмену, проводимому через структуры типа МВФ, но эта статья о сладком, а не о горьком.
Еще одна недавняя жертва – экономист Милтон Фридман (студентам известен в паре Фридман-Хайек). Во время другого саммита к нему подкрался «солдат кремовой войны» Эл Деккер и со словами: «Неплохой день для торта, господин Фридман!» — залепил экономисту своим подарком всю физиономию. Причины такого обращения с маститыми экономистами почти те же, что и в случае Камдессю, плюс сотрудничество с военными режимами (Фридман был советником чилийской хунты). Да чего там, все гайдаровские фокусы с «приватизацией» осуществлялись по рецептам Фридмана, как по букварю, так что «мотивы» кремового покушения, думаю, многим читателям понятны.
В знаменитой брюссельской бомбардировке Била Гейтса участвовало два десятка метателей. Четыре торта все же долетели до цели, обалдевшая охрана не знала, открывать ли огонь, закрывать ли собой компьютерного Карабаса-Барабаса и одного из богатейших людей планеты. Воспользовавшись замешательством, большинству снайперов удалось с места нападения скрыться.
В комментариях для прессы, Годен, лично спланировавший эту акцию, развивал свою любимую мысль о том, что богачи и хозяева корпораций это самые несчастные жертвы капитализма со всеми его комплексами, недомолвками и абсурдными правилами, поэтому «бойцы» наносят удар не по их личности, но по чрезмерному самомнению, раздувшемуся на деньгах и промоушне».
«Мы новые луддиты» – пишет Годен – «полтора века назад они ломали машины, пожирающие число рабочих мест, сегодня главной машиной шоу-общества является повсеместно культивируемый буржуазный нарциссизм, некритичная самовлюбленность в свой совершенно выдуманный образ, именно этот механизм наполняет вселенную миллионами ненужных вещей и заставляет ее обитателей совершать ради «успеха» миллионы действий, которых запросто можно было бы и не делать».
В бельгийском отделении «Майкрософта» после покушения на Гейтса начались самые настоящие репрессии. Менеджеры заподозрили, что среди служащих есть сочувствующие Годену «паршивые овцы», которые и подставили босса, сдав «артиллеристам» карту его передвижений по городу. Диверсантов вычисляли долго. Неизвестно, были ли они на самом деле, но ироничный Годен с радостью подтверждает их наличие: «Конечно, они не анархисты, как мы, и им нравится их работа, но все же они воспринимают нас как своих тайных представителей, как посторонних агентов символических сил освобождения».
А вот и совсем свежий случай: чтобы добраться до одного из британских министров, большого любителя исков против радикальных изданий, Алла Висем, бывший редактор одного из таких изданий, удушенных исками, устроилась официанткой в любимый ресторан господина министра, где однажды и засекла его в компании делового партнера. – Но я не заказывал торт! — вежливо возразил приближающейся мстительнице еще ничего не понявший чиновник. – Он пришел к тебе сам! – спокойно сказала Алла и сделала то, к чему готовилась почти месяц. – А мне? – нашелся деловой партнер министра, чтобы как-то разрядить ситуацию. – А ты пока еще не в нашем списке – многообещающе пояснила Алла.
Администрация ресторана, выплатив столь важному клиенту приличную компенсацию за испорченный вечер и костюм, пообещала больше никогда не брать на работу официанток с учеными степенями.
Список мишеней можно множить. Только что во Франкфурте получил свой торт директор комиссии по глобальному потеплению, до этого в Париже от крема отмывался мэр и т.д. и т.п. За время выхода книги из типографии, пораженных кремом наверняка прибавится.
Кто за всем этим стоит? Что за Годен такой? – модный детективный вопрос.
Бельгийскому писателю и режиссеру Ноэлю Годену уже 57 лет. Первой бомбардировке тортом из его рук подверглась в 69-ом писательница Маргарет Дюрас, пообещавшая, а после отказавшаяся публично поддержать студенческую бузу, устроенную ситуационистами во Франции. От «европейской кремовой артиллерии», организованной Годеном, страдали ведущие французских новостей, депутаты и министры большинства парламентов, олигархи и ди-джеи, художники и генералы НАТО. Так, на одном фестивале досталось даже бывшему союзнику Жану Люку Годару, променявшему, с точки зрения «артиллерии» великие идеи Мао на абстрактную и бесплодную, как мираж, критику шоу-общества. Похожий казус вышел пару лет назад с Даниэлем Кон-Бендитом, некогда вожаком французских анархов, а ныне всего лишь телезвездой и функционером экологической партии.
Пикантность ситуации в том, что всерьез преследовать Годена и его последователей для пострадавших знаменитостей не представляется возможным. Во-первых, это «мелкое хулиганство», а во-вторых, требование расправы навсегда испортило бы имидж «идолов буржуазии». Многие представители прессы сочувственно относятся к «кремовым акциям» просто потому, что не хотят попасть в список мишеней. Это позволяет «банде Годена» утверждать, что их артиллерия есть дополнительный, созданный самим народом, способ контроля над власть имущими и голову морочащими.
Годен вообще склонен к социальному прожектерству. Когда его спрашивают о целях и задачах его беспокойной жизни, он отвечает, что мечтает увидеть мир, в котором во-первых не было бы обязательного физического труда и во-вторых каждый просто по праву рождения получал бы изрядное денежное пособие. Как такого добиться? Ускорить повсеместную автоматизацию, которая, по мнению Годена, сознательно тормозится сильными мира, не знающими, что делать с миллионами свободных от обязаловки людей и обложить новым налогом все финансовые спекуляции на биржах. По подсчетам Годена, пятипроцентный налог на все биржевые сделки во всем мире немедленно позволил бы каждому землянину получать вполне подходящий для творческой жизни «вэлфер». Все свои фильмы, книги и торты он посвятил этой утопии, и если верить старому партизану, мир за последние тридцать лет существенно к ней приблизился.
Немного утративший с годами форму, сам Годен вот уже несколько лет ни в кого не кидает, вместо этого у него дома собираются активисты и подробно планируют нападения, а так же составляют «приговоры», рассылаемые по редакциям.
Как проносят? – еще один детективный вопрос. Ведь очень часто тортометатели действуют в помещениях, куда попасть с тортом в руках попросту невозможно. Ответ прост: делают на месте. Ни один металлоискатель или полицейский луч ничего не обнаружит, если у вас за подкладку засунуты несколько удобных плоских коржей, а в кармане спрятан пластиковый кондитерский балончик с кремом.
Недавно Мадлен Олбрайт в интервью одному женскому журналу призналась, что испытывает порой детский ужас перед кремовой опасностью. Видимо, это после того случая с чешскими студентами, закидавшими мадам яйцами, уж больно не понравились ребятам разговоры о возможности участия этой дамы в чешских президентских выборах.
У нее на родине, в Штатах, кремовую артиллерию еще двадцать лет назад создал Арон Кай. Ближайшими его друзьями были тогда Эбби Хоффман из «йиппи» — движение, боровшееся за легализацию психоделических веществ под лозунгом «за революцию от чакры к чакре!» — Бернадин Дорн из «уайзерменов», обязывавших своих членов к групповому сексу и коллективному курению марихуаны с параллельным слушанием по радио «пекинской волны» и Хью Ньютон, лидер «Черных Пантер», во всех своих статьях и книгах упрямо писавший «United Snakes” (змеи) вместо “United States» (штаты). Понятно, что в такой компании не иметь собственного движения было как-то западло и Арон выбрал тортометательство делом всей жизни.
От его рук пострадал сам мэр Нью-Йорка Эби Бим, писатель Норман Мейлер и теоретик консерваторов Уильям Бакли, а вот в Рональда Рейгана на предвыборном митинге Кай промахнулся, иначе вы узнали бы о нем не из этой книги, а из журнала «Ровесник» двадцатилетней давности. Бог отвел торт и от головы Малькольма Макларена, приговоренного «за превращение панк-революции в панк-коммерцию». Эту мишень, впрочем, вряд ли можно назвать обдуманной. При случае, на каком-нибудь званом вечере Макларен до сих пор частенько добровольно макает морду в приглянувшуюся кремовую или шоколадную пирамиду, так что если он и болен «буржуазным нарциссизмом», то наверняка в какой-нибудь другой форме.
Зато досталось полная порция Тимоти Лири за темные дела со спецслужбами и лозунг «никогда не бунтуй!» и Энди Уорхоллу, за коммерциализацию «do it – искусства» и вообще за продажу всего, достигнутого независимыми художниками на его «фабрике». По поводу Уорхолла, Каю как-то напомнили, что на него уже однажды покушалась шизофеминистка Валери Соланс, однако он с гневом отверг такую параллель: «Во-первых, она стреляла настоящими пулями и, значит, охотилась на физическую жизнь, а не на сознание, чтобы исключить физический ущерб мы всегда используем только самый свежий и самый мягкий крем и шоколад, я бы никогда не кинул в человека засохший бисквитный кирпич, а во-вторых, наши мишени диктует нам само население».
Арон Кай и его друзья имеют в виду свою «социологическую» манеру выбора жертвы. Они выходят на улицы городов с опросными листами и предлагают людям ответить, кого из звезд или публичных деятелей те хотели бы видеть со «сладким лицом» и почему именно этих, в чем, собственно, их вина перед обществом? Вначале такие «крем-социологи» приставали к прохожим в деловом центре и получали маловразумительные или раздраженные ответы.
«Пытаясь выражать волю людей, мы действуем слишком догматично!» – решил Кай – «важно не только, о чем спрашивать, но и где, у кого!». Опросы переместились в битнические, а впоследствии панковские, районы, вроде Хэйт-Эшбери, и в черные кварталы. Списки мишеней и аргументов против них стали стремительно пополняться, многие, заинтересовавшись тортометанием, немедленно присоединялись к движению.
Арон Кай ныне «на пенсии», после самоубийства его друга Эбби Хоффмана, он находится в плену многолетней депрессии и говорит, что разуверился не только в анархических идеалах, но и потерял сам вкус кондитерской борьбы с системой. Однако недостатка в бойцах кремовой артиллерии по обе стороны океана не наблюдается.
Конечно, ни Годен, ни Кай, ни новые агенты кремового джихада не несут ответственности за всякий, надетый на чьё-то лицо, торт. Если, скажем, ваша любимая половина вдруг залепила вам видимость кремом, это еще не значит, что она состоит в тайной связи с артиллерией и вступает на тропу войны, возможно, она просто прочла эту самую главу в книге и разволновалась, вспомнив какой-нибудь несимпатичный эпизод из вашей совместной жизни. Но вот если в вас кидается неизвестно кто, а сами вы, как раз наоборот, известно кто — человек при деньгах, связях и нерушимом имидже, тогда уже вероятность вашего попадания в мишени артиллерии многократно возрастает. В случае чего, отнеситесь с юмором, для вас это лишний акт признания, для метателей, вообще-то тоже.
На почти азиатских наших просторах кондитерский терроризм – не столь обыденное дело. Отдаленно напоминающие его акции проводились в 90-ых с применением других, более традиционных, продуктов. Панки закидывали товарища Зюганова гнилыми помидорами на Красной Площади, а лимоновцы бомбили сырыми яйцами Никиту Михалкова на пресс-конференциях. Торт, однако, все чаще выбирается как идеальное сочетание пышности и радикализма. Недовольная условиями жилищной реформы девушка целится в лицо нижегородского мэра. Оскорбленный «феодализмом происходящего» студент точно попадает в президента Чувашии. Синхронизация технологий сопротивления с передовыми странами на территории, где причин для сопротивления на порядок больше, это перспективное дело.
Алексей Цветков 